Неточные совпадения
Как всегда кажется, что зашибаешь, как нарочно, именно больное место, так и теперь Степан Аркадьич чувствовал, что на
беду нынче каждую минуту разговор нападал на больное место Алексея Александровича. Он хотел опять
отвести зятя, но сам Алексей Александрович с любопытством спросил.
Чижа захлопнула злодейка-западня:
Бедняжка в ней и рвался, и метался,
А Голубь молодой над ним же издевался.
«Не стыдно ль», говорит: «средь бела дня
Попался!
Не
провели бы так меня:
За это я ручаюсь смело».
Ан смотришь, тут же сам запутался в силок.
И дело!
Вперёд чужой
беде не смейся, Голубок.
Илья. Ну, не вам будь сказано: гулял. Так гулял, так гулял! Я говорю: «Антон, наблюдай эту осторожность!» А он не понимает. Ах,
беда, ах,
беда! Теперь сто рублей человек стуит, вот какое дело у нас, такого барина ждем, а Антона набок
свело. Какой прямой цыган был, а теперь кривой! (3апевает басом.) «Не искушай…»
— Нечего их ни жалеть, ни жаловать! — сказал старичок в голубой ленте. — Швабрина сказнить не
беда; а не худо и господина офицера допросить порядком: зачем изволил пожаловать. Если он тебя государем не признает, так нечего у тебя и управы искать, а коли признает, что же он до сегодняшнего дня сидел в Оренбурге с твоими супостатами? Не прикажешь ли
свести его в приказную да запалить там огоньку: мне сдается, что его милость подослан к нам от оренбургских командиров.
Одни требовали расчета или прибавки, другие уходили, забравши задаток; лошади заболевали; сбруя горела как на огне; работы исполнялись небрежно; выписанная из Москвы молотильная машина оказалась негодною по своей тяжести; другую с первого разу испортили; половина скотного двора сгорела, оттого что слепая старуха из дворовых в ветреную погоду пошла с головешкой окуривать свою корову… правда, по уверению той же старухи, вся
беда произошла оттого, что барину вздумалось
заводить какие-то небывалые сыры и молочные скопы.
Он сидел на скамье у обрыва, ходил по аллеям, и только к полуночи у него прекращалось напряженное, томительное ожидание выстрела. Он почти желал его, надеясь, что своею помощью сразу навсегда
отведет Веру от какой-то
беды.
Плохо, когда друг
проводит в путь, встретит или выручит из
беды по обязанности, а не по влечению.
Я простился со всеми: кто хочет
проводить меня пирогом, кто прислал рыбу на дорогу, и все просят непременно выкушать наливочки, холодненького…
Беда с непривычки! Добрые приятели
провожают с открытой головой на крыльцо и ждут, пока сядешь в сани, съедешь со двора, — им это ничего. Пора, однако, шибко пора!
Раскольникам они покровительствовали в особенности, потому что они сами тоже придерживались старины, и при помощи золота
отводили от них всякие
беды и напасти.
— Ох, быть
беде, барышня… — шептал Лука,
провожая Надежду Васильевну. — Уж я верно вам говорю…
— Эти у нас луга Святоегорьевскими прозываются, — обратился он ко мне. — А за ними — так Великокняжеские пойдут; других таких лугов по всей Расеи нету… Уж на что красиво! — Коренник фыркнул и встряхнулся… — Господь с тобою!.. — промолвил Филофей степенно и вполголоса. — На что красиво! — повторил он и вздохнул, а потом протяжно крякнул. — Вот скоро сенокосы начнутся, и что тут этого самого сена нагребут —
беда! А в
заводях рыбы тоже много. Лещи такие! — прибавил он нараспев. — Одно слово: умирать не надо.
Проведя в журнале черту, он взглянул на бедного Доманевича. Вид у нашего патриарха был такой растерянный и комично обиженный, что Авдиев внезапно засмеялся, слегка откинув голову. Смех у него был действительно какой-то особенный, переливчатый, заразительный и звонкий, причем красиво сверкали из-под тонких усов ровные белые зубы. У нас вообще не было принято смеяться над
бедой товарища, — но на этот раз засмеялся и сам Доманевич. Махнув рукой, он уселся на место.
Это замечание поставило хозяина в тупик: обидеться или поворотить на шутку? Вспомнив про дочерей, он только замычал. Ответил бы Харитон Артемьич, — ох, как тепленько бы ответил! — да лиха
беда, по рукам и ногам связан.
Провел он дорогого гостя в столовую, где уже был накрыт стол, уставленный винами и закусками.
Не успели
проводить Яшу на промысла, как накатилась новая
беда. Раз вечером кто-то осторожно постучал в окно. Устинья Марковна выглянула в окно и даже ахнула: перед воротами стояла чья-то «долгушка», заложенная парой, а под окном расхаживал Мыльников с кнутиком.
Когда родился первый ребенок, Илюшка, Рачитель избил жену поленом до полусмерти: это было отродье Окулка. Если Дунька не наложила на себя рук, то благодаря именно этому ребенку, к которому она привязалась с болезненною нежностью, — она все перенесла для своего любимого детища, все износила и все умела забыть. Много лет прошло, и только сегодняшний случай поднял наверх старую
беду. Вот о чем плакала Рачителиха,
проводив своего Илюшку на Самосадку.
Стороны взаимно наблюдали друг друга, и Родиона Антоныча повергло в немалое смущение то обстоятельство, что Раиса Павловна, даже ввиду таких критических обстоятельств, решительно ничего не делает, а
проводит все время с Лушей, которую баловала и за которой ухаживала с необыкновенным приливом нежности. К довершению всех
бед черные тараканы поползли из дома Родиона Антоныча, точно эта тварь предчувствовала надвигавшуюся грозу.
Хотел было отыскать виноватого, того, кто
водил барыню в скотную избу, но тот, предвидя
беду, давно уже скрылся, с ним бежали кучер и лакей, приехавшие с Прасковьей Ивановной; за ними послали погоню.
— Гм! Коли бы наш брат курить стал,
беда! Вон ведь недалеко горы-то, — сказал Лукашка, указывая в ущелье, — а не доедешь!.. Как же вы домой одни пойдете: темно? Я вас
провожу, коли хотите, — сказал Лукашка: — вы попросите у урядника.
Пепко почувствовал, что стряслась какая-то
беда, и в качестве истинного друга тайно торжествовал. Фрей хмурился и старался не смотреть на меня. Это было скверным знаком… Наконец, он
отвел меня в сторону и конфиденциально сообщил...
— Велика
беда… — говорила модница в утешение Фене. — Ведь ты не связана! Силком тебя никто не выдает… Братец тогда навеселе были, ну и ты тоже
завела его к себе в спальню с разговорами, а братец хоть и старик, а еще за молодого ответит. Вон в нем как кровь-то заходила… Молодому-то еще далеко до него!.. Эти мужчины пребедовые, им только чуточку позволь… Они всегда нашей женской слабостью пользуются. Ну, о чем же ты кручинишься-то? Было да сплыло, и весь сказ…
Ведь ежели ты, на свою
беду, вычитал в книге «ошибку», то ты не только не исправишь ее, а, напротив, еще больше будешь на ней настаивать,
проведешь ее до конца, потому что эта ошибка обещает тебе сам-десят.
— Удумали, черти! Вошь свою перевести — не могут, а человека извести — пожалуйста! Ты, Антоныч, много товару сразу не
вози, лучше — поменьше да почаще, а то, гляди, подожгут тебя. Теперь, когда ты эту штуку устроишь, — жди
беды!
— Полно тебе, полно, Мартын Петрович, — поспешно проговорила матушка, — какая в том
беда? Что ты пол-то замарал? Эка важность! А я вот какое хочу тебе предложение сделать. Слушай!
Отведут тебя теперь в особую комнату, постель дадут чистую — ты разденься, умойся, да приляг и усни…
Но мы не остались. Нас влекла неведомая тайная сила: нет силы большей в человеческой жизни. Каждый отдельно ушел бы домой, но вся масса шла, повинуясь не дисциплине, не сознанию правоты дела, не чувству ненависти к неизвестному врагу, не страху наказания, а тому неведомому и бессознательному, что долго еще будет
водить человечество на кровавую бойню — самую крупную причину всевозможных людских
бед и страданий.
Аполлинария Панфиловна. Я тоже не люблю, чтоб без занятия. Уж само собой, не любовь, — где уж! Хоть и не закаиваюсь. А чтоб были мне хлопоты: или сватать, или когда молодая женщина запутается, так поучишь ее, как из
беды вынырнуть, мужу глаза
отвести.
Тут призвала свою женщину, которая искусна была все
беды от человека
отводить: та пошептала надо мною, умыла меня,"слизала с лица остуду", напоила наговорною водою, обошла трижды мою таратайку — и я поехал.
Анна. Нельзя, мой друг, нельзя; эти люди любят, чтоб их уважали, чтоб каждое приказание их исполняли в точности. Они гордые, — бедных людей ни за что не считают. Не исполни-ко его приказание-то, так он разгневается, что
беда, а на первых-то порах это нехорошо. Как мне быть-то с тобой!
Проводила б я тебя, да Михея Михеича дома нет. Не знаю, куда он делся! Не пойти ли тебе одной?
— Пропивается сильно русский человек… Это грустное явление… Но ведь тут вся
беда оттого происходит, что система винных сборов несовершенно устроена. Стоит
завести акциз вместо прежнего откупа (и даже с небольшой надбавкою), и все пойдет отлично.
Надежда не покидала, однако, Акулину; еще накануне своей свадьбы всю ночь
провела она на коленях, умоляя святых угодников защитить ее, укрепить ее духом. Но, как на
беду, в воскресенье утром Иван Гаврилович ни разу не вышел из хором, и Акулина, выжидавшая его за сараем, могла только видеть, как коляска помчала его вместе с барынею по дороге в церковь.
Инородцы у меня под началом состояли; народ смирный; да, на мою
беду, вздумалось им, человекам десяти, не больше, контрабанду
провезти.
Отвожу я от тебя чорта страшного, отгоняю вихоря бурного, отдаляю от лешего одноглазого, от чужого домового, от злого водяного, от ведьмы Киевской, от злой сестры ее Муромской, от моргуньи-русалки, от треклятыя бабы-яги, от летучего змея огненного, отмахиваю от ворона вещего, от вороны-каркуньн, защищаю от кащея-ядуна, от хитрого чернокнижника, от заговорного кудесника, от ярого волхва, от слепого знахаря, от старухи-ведуньи, а будь ты, мое дитятко, моим словом крепким в нощи и в полунощи, в часу и в получасьи, в пути и дороженьке, во сне и наяву укрыт от силы вражией, от нечистых духов, сбережен от смерти напрасный, от горя, от
беды, сохранен на воде от потопления, укрыт в огне от сгорения.
«Вот так его, так его, мои ласточки, — подумал про себя мельник, глядя из-за корявой ветлы. — Вспомните, галочки мои, как Филиппко с вами, бывало, песни пел да хороводы
водил. А теперь вот какая
беда: выручайте ж меня, как муху из паутины». Еще, кажется, если бы его так пощипать хоть с минуту, — провалился бы чертяка сквозь землю…
И,
беду чтоб
отвести,
Он дает такой указ:
«Запрещается от нас
В нашем царстве сеять лен,
Прясть, сучить, чтоб веретен
Духу не было в домах...
Приятно, однако, было то, что говорили, будто сам архиерей такой дикости сообразования не одобрил, а, напротив, сказал: «К чему это?» и даже за старое художество заступился и сказал: «Это древнее, это надо беречь!» Но вот что худо было, что не прошла
беда от непочтения, как новая, еще большая, от сего почитателя возросла: сам этот архиерей, надо полагать, с нехудым, а именно с добрым вниманием взял нашего запечатленного ангела и долго его рассматривал, а потом
отвел в сторону взгляд и говорит: «Смятенный вид!
Федор Иваныч. Да пришли из нашей курской деревни землю покупать; дело ночное, да и земляки. Один буфетному мужику отец. Ну и
провели их в кухню. А тут случись угадыванье мыслей; спрятали вещь в кухню, пришли все господа, увидала их барыня —
беда! Как, говорит, люди, может быть, зараженные, а их в кухню!.. Очень она напугана заразой этой.
Вы слушайте, что вам Кузьма толкует,
Он вас в
беду такую
заведет,
Что плакать вам кровавыми слезами.
Дела, дела!
— Где уж там лучше. И жена и ребятишки все извелись, просто
беда. Грудной еще ничего покуда, да к ним, конечно, не пристанет… А мальчонку, вашего крестника, на прошлой неделе
свезли в Никольское. Это уж мы третьего по счету схоронили… Позвольте-ка, Егор Иваныч, я вам посвечу. Поосторожнее тут.
— Гм… А я только что
проводил туда целую компанию. Там все собираются у цветочной беседки
провожать Н-го. Он едет, вы знаете… у него какая-то
беда случилась там, в Одессе… Ваша кузина (он говорил о блондинке) и смеется, и чуть не плачет, все разом, не разберешь ее. Она мне, впрочем, сказала, что вы за что-то сердиты на Н-го и потому не пошли его
провожать. Конечно, вздор?
— То-то вот — «все ж таки». Как это ты мог сказать: не мое делом? А если, упаси господи,
беда якая случится?.. Жаль мужика, пропадает ни за грош, — совсем уж другим тоном обратился сотский ко мне. — Трудящий он, старательный человяка… И уж чего-чего он ни делал: к попу
водил свою Ониську отчитывать, господину вряднику жалобу приносил… ничего пользы нет. Он и к Недильке даже ходил…
Груша. Что ты, что ты?! Нехорошо! Нешто такие слова говорят? В какой час скажется. Вот у нас кузнец Еремка, все этак душой-то своей клялся, в преисподнюю себя проклинал… Ну, что ж, сударь ты мой… такая-то страсть!.. И
завел его на сеновал под крышу. Насилу стащили, всего скорчило. Уж такой-то этот Еремка распостылый! Каких
бед с ним не было! Два раза из прорубя вытаскивали, а ему все как с гуся пода.
— Вот что, старик, — начала Фекла, заглядывая ему пристально в лицо, — ступай-ка ты лучше от нас с богом, мы те
проводим, а то пришел ты, господь тебя знает, отколе… неравно еще
беда с тобой случится, всем нам хлопот наживешь… ступай, до греха…
— Вот она, — сказал Стуколов, вынимая из дорожного кошеля круглую деревянную коробку с компасом. — Не видывал? То-то… та матка корабли
водит, без нее, что в море, что в пустыне аль в дремучем лесу, никак невозможно, потому она все стороны показывает и сбиться с пути не дает. В Сибири в тайгу без матки не ходят, без нее
беда, пропадешь.
— А кто от вас эту
беду до поры до времени, покуда сила да мочь есть,
отводит? — продолжал Патап Максимыч. — Кто за вас у начальства хлопочет?.. Знаешь?..
— Хоть для пробы мáленько дельце
завели бы, небольшую бы ватажку на откуп взяли, — продолжал Смолокуров. — После за совет мне спасибо сказали бы. Лиха
беда начать, а там все как по маслу пойдет. Право, подумайте — барыши хорошие, дело вести можно.
— Как
беду отвести, где искать помощи, заступников… — говорила Фленушка.
Детство и молодость Никитишна
провела в горе, в
бедах и страшной нищете. Казались те
беды нескончаемыми, а горе безвыходным. Но никто как Бог, на него одного полагалась сызмальства Никитишна, и не постыдил Господь надежды ее; послал старость покойную: всеми она любима, всем довольна, добро по силе ежечасно может творить. Чего еще? Доживала старушка век свой в радости, благодарила Бога.
— Тебе бы, матушка Августа, до поры до времени Владычицу-то куда-нибудь в надежное место отправить, — молвила Фелицата оленевская. — В Москву бы, что ли,
свезла… Дело общее, до всех доводится… Ради всеобщего спокоя пошли-ка ты ее подальше куда, икону-то… Возьмут в великороссийскую… всем
беда, всем разоренье.
И над Груней, еще девочкой, внезапно грозой разразилась
беда тяжкая, и пришлась бы она ребенку не под силу, если б не нашлось добрых людей, что любовью своей
отвели грозу и наполнили мирным счастьем душу девочки.
Скажи мне правду истинную, не утай ничего, Алексеюшка, авось поможет Господь
беду отвести…
Не отставал и молодой король, так что королева бросала украдкой тревожные взгляды на супруга и
отводила их, несколько успокоенная. Видимо, привыкший и умевший пить, его величество, хотя, и был весел, но достоинства своего не терял, и если выказывал особое благоволение старшему офицеру несколько фамильярно, то в этом еще большой
беды не было.